-Котенок, ну потерпи еще совсем чуть-чуть. - Отпуская ее руку, изъявил Маркус, а затем вернулся к уважаемым гостям вечера, отдавая им свое предпочтение, нежели виновнице торжества. Однако,  виновницей ее назвать сложно: еще за месяц до приема Маркус позаботился о том, чтобы все его знакомые, коллеги и партнеры получили приглашение на праздник по случаю совершеннолетия Софии-Елизаветы и, по возможности, подтвердили его. За тот же месяц приемный отец Софи изменил интерьер главного зала, чтобы гости смогли вдоволь насладиться не только  вкусными кушаньями и дорогим вином, но и окружающей обстановкой. И естественно, что Маркус переживал не столь за Софи и ее день рождения, сколь за то, как ублажить гостей вечера, который он организовал.
В очередной раз Лиззи была каким-то дорогим аксессуаром среди достопочтенных господинов и прелестнейших дам. Ее поздравляли совершенно незнакомые люди, для которых она не значила ровным счётом ничего, но вежливости ради, они обсыпали ее комплиментами и пожеланиями, даже дарили подарки. Ей пришлось пережать множество холодных рук, только в этот раз все это не приносило ей никакого удовольствия. Маркус обходил каждого гостя, забывая о Софии, ждущей его где-то поблизости.
Помпезность вечера была сродни королевскому торжеству – лакированный пол из красного дерева, стены бежевого оттенка с белыми карнизами простирающимися по всему периметру зала, несколько дорогостоящих репродукций известных картин, хрустальные люстры. У северной стены ловким образом разместилась  специально сооруженная сцена, на которой весь вечер играли живую музыку. Попеременно на сцену взбирался Маркус, объявлял специально приглашенных гостей, заводил странные речи, совсем не связанные с совершеннолетием Софии. Хаотично расставленные столики, за ними сидящие парочки или же компании. В центре зала красовалась пирамида из фужер-чашек с шампанским. Перед сценой оставалось пустующие место, но и оно недолго оставалось таковым – набив животы, галантные джентльмены начали приглашать дам на танец.
И лишь Софи не знала чем себя занять в такой вечер – у нее не было кавалера, а о компании она могла лишь мечтать. Вечером занимался Маркус, потому в списке гостей не оказались  ее друзья и знакомые – им попросту не хватило бы места среди таких высокопоставленных гостей. Хорошо в зале было место, где гости не успели обосноваться – небольшой столик с антикварными шахматами из опала, рядом стояло несколько удобных кресел – это место и привлекло юную девушку. Сев в кресло, Софи начала передвигать фигурки, наивно представляя, что играет с кем-то в шахматы. В этот момент на сцену взобрался гость явно подшофе, он пытался развеселить публику какими-то весьма неуместными шутками, на что господа во фраках быстро вывели его из зала. Лизавета искренне засмеялась, наблюдая за этим зрелищем. Пожалуй ситуация подобна этой была комична, по крайней мере она показалась таковой Софи. Здесь ее ничто не радовало, люди казались слишком нарядными, речи слишком торжественными, атмосфера слишком формальной и когда кто-то пытался пошутить или разрядить обстановку его сразу же выводили за двери помещения во избежание конфликтов. София искренне надеялась, что Маркус появится с минуты на минуту, уведет ее отсюда и оставшееся время они проведут вдвоём, без этой оскотинившейся своры. Но Маркус все не появлялся, он был занят какими-то иностранными гостями, с улыбкой жестикулируя, он что-то им рассказывал, Софи не могла свести с него своих глаз, он казался ей самым живым на этом празднике, самым настоящим. А ведь правда, ему было очень важно произвести хорошее впечатление на гостей, для него это была сделка чуть ли не с дьяволом, он из кожи вон лез, лишь бы угодить всем вокруг. В какой-то момент София смогла отвести от этой компании взгляд, ей стало неловко, что она не может стоять с Маркусом наравне, хотя их отношения давно уже были на равных. Когда-то она мечтала сопровождать его в качестве подруги, нежели дочери, мечтала разговаривать с его коллегами и шутить на возвышенные темы – ей казалось, что так живет все высшее общество, но чем больше она знакомилась с тонкостями этого «закрытого» мира, тем меньше оно ей нравилось. Хотя признаться, до  сих пор она таит робкую надежду, что Маркус возьмет ее под руку и поведет с собой знакомиться с уважаемыми людьми. И вот, казалось, ее надеждам суждено было сбыться, пока она так задумчиво вглядывалась в опаловые шахматы, Маркус привел гостя.
-Софи! Софи! – на радостях вскрикнул он, поднимая девушку за локоть. Она не сразу поняла, что происходит и даже растерялась, но чуть погодя искренне заулыбалась гостю и Маркусу. – Вы кажется уже виделись? - подметил с ноткой ревности Маркус, обращая внимание на лучезарную улыбку Софи, а затем, не дожидаясь ответа, продолжил - София, познакомься, это Теодор Рейнальф Хардинг, мой хороший знакомый, Теодор это София, моя дочь. – Маркус улыбнулся во всю ширину, пожалуй, его улыбка хорошо демонстрировала кусочек голливудской мечты воплощенной здесь во Франции. И вправду, София уже видела человека, который стоял перед ней, но лично они никогда не были знакомы, ибо Маркус не трудился представить Софии всех своих друзей и то, что Теодор его хороший знакомый для Лиззи стало действительно открытием.
-Bonsoir, monsieur Harding -София протянула свою руку Теодору в одобрительный знак приветствия. По этикету женщина сама решает, подавать ли руку мужчине, но в данном случае все гости в зале принадлежали к людям из высшего общества, все они скрупулёзно относились к этикету, а деловые отношения для них были превыше всего. Маркус неоднократно говорил Софи, что если он приводит к ней кого-то знакомиться, она должна вести себя так, будто находится на деловой встрече двух будущих партнеров. До сего момента ей казалось, что эта формальность позволяет людям находиться на расстоянии и не пересекать границ и рамок, но сейчас, смотря на зал, на Маркуса и на Теодора, ей вдруг стало наплевать на все это. К черту этикет и фальшь, льющуюся из уст гостей, она вдруг осознала, что больше не хочет никому жать руки и что Теодор – счастливец, раз получил этот шанс.
-Не паясничай, он из Америки. – Легонько на ушко шепнул ей Маркус, предвкушая, что Софию и его самого обвинят в некомпетентности.
-Ах да, где же мои манеры, папочка! – С долей иронии заявила Софи, разглядывая Теодора. –Добрый вечер, господин Хардинг. – Девушка приподняла уголки своих губ в скромную и достаточно застенчивую улыбку. Быть самой молодой на вечере ей не нравилось, но выглядела она старше своего благодаря дизайнерам, одевшим на нее платье от кутюрье с красивой вышивкой на боку в виде орхидеи, стилистам, завившим ей волосы и нанесшим ей вечерний макияж подстать торжеству. Такая разница могла чувствоваться в обществе, потому София весьма неловко чувствовала себя рядом с Теодором, хотя совершенно ничего кроме того, что живет он в Америке, не знала. Случай ли, но Маркус впервые за вечер откликнулся на звонок своего мобильного в этот самый неловкий момент. 
-Скажите, Теодор, Вы играете? – Девушка провела рукой по опаловой шахматной доске, смотря на своего собеседника в мнимой надежде, что он не откажется составить ей компанию.